 Главный управляющий директор по России и странам СНГ инвестиционного банка UBS Стивен Михан считает, что ситуация в мировой экономике начнет исправляться не ранее второй половины нынешнего года, а в первой половине российскую экономику ждут наиболее тяжелые испытания. Об этом он рассказал в интервью корреспонденту "Денег" Марии Глушенковой.
— Прошедший год был примечателен тем, что на грани банкротства оказался целый пул международных глобальных финансовых институтов. Правительства разных стран — и в Америке, и в Европе — были вынуждены расплачиваться по долгам крупнейших инвестиционных банков и либо полностью, либо частично национализировать их. Что, на ваш взгляд, стало основной причиной этого?
— Ответ на вопрос о том, что явилось причиной такого глобального экономического изменения, которое мы сейчас наблюдаем и которому не было прецедентов за последние 70 лет, является долгим и непростым. Тем не менее один общий, основополагающий комментарий ко всей инвестиционно-банковской деятельности в мире заключается в том, что целый ряд активов различных категорий был переоценен и финансовые производные инструменты опередили процесс переоценки этих активов. Это то, что усугубило ситуацию.
— Вы согласитесь с тем, что эту ситуацию спровоцировали инвестиционные банки, которые, собственно, и создавали эти инструменты?
— Я бы сказал, что не только инвестиционные банки. Это касается всех финансовых институтов, которые имели дело с производными финансовыми инструментами. Это коммерческие банки, ипотечные банки, страховые компании. Все они в какой-то момент пришли к выводу, что очень просто зарабатывать действительно серьезные деньги, используя сложные финансовые инструменты.
— А каковы, на ваш взгляд, сценарии дальнейшего развития кризиса?
— В краткосрочной перспективе мы будем по-прежнему наблюдать высокую волатильность на рынках и продолжение кризисных явлений в банковском секторе. Помимо банков мы увидим целый ряд случаев, когда речь будет идти о реструктуризации компаний. Тем не менее через шесть-девять месяцев, когда правительства различных стран вольют достаточно большие средства в свои экономики, рынки начнут разворачиваться в сторону положительных трендов.
— Почему именно шесть-девять месяцев?
— Потому, что сейчас идет процесс утверждения этих вливаний. И эти оценки — шесть-девять месяцев — строятся исходя из того, что должно пройти какое-то время, чтобы вся эта денежная масса реально оказалась на рынках.
Например, в США есть планы по строительству новых дорог, мостов и других инфраструктурных объектов. Для того чтобы начать реализацию этих проектов, необходимо нанять инженеров, архитекторов, рабочую силу. И нужны инвестиции, чтобы эти проекты начали реализовываться. Таким образом, можно ожидать разворота трендов через полгода — девять месяцев.
Но вот в том, что касается финансовых институтов, я полагаю, что потребуется три-четыре месяца, чтобы между ними снялось напряжение, чтобы кризис доверия сошел на нет. Когда снизится волатильность на рынке, тогда финансовые структуры начнут конструктивно сотрудничать на нормальных условиях.
— Когда вы говорите о развороте трендов через шесть-девять месяцев, вы имеете в виду какие-то конкретные рынки?
— Я бы не отнес этот прогноз ко всем рынкам. Я бы назвал это широкомасштабным трендом, глобальной тенденцией, связанной с сокращением общей волатильности на рынках.
Ведь что происходит сегодня. При появлении каких-то негативных новостей на одном рынке мгновенно реагируют все остальные. Я думаю, через шесть-девять месяцев рынки будут реагировать по-другому, эта реакция будет более рациональной, более взвешенной. Она будет строиться исходя из того, насколько те отрицательные новости, которые имели место на другом рынке, являются релевантными для рынка этой страны.
Взять, к примеру, США. Они раньше вступили в пору экономического спада и находятся в этой фазе дольше, чем другие страны. Так что вполне логично предполагать, что они выйдут на некий стабильный уровень раньше, чем другие страны. Те же принципы вполне подходят и для России.
— А как вы оцениваете то, что происходит сейчас в России, в частности девальвацию рубля?
— Общепринятым мнением является то, что в краткосрочной перспективе, то есть в ближайшие три-шесть месяцев, курс рубля будет падать по отношению к курсу доллара. И я полагаю, что некая контролируемая, взвешенная девальвация рубля — это необходимая мера. В свете продолжающегося снижения цен на природные ресурсы — акций UBS упали с начала года на 66%.— "Деньги"). Так что, как и у всех акционеров, мое личное благосостояние существенно снизилось.
— А если говорить о личных инвестициях? Вы клиент UBS? Какие стратегии вы используете сейчас?
— Прежде всего я работаю со специалистом UBS из департамента по управлению частным капиталом. Именно он занимается вопросами, связанными с инвестированием моих личных средств. При этом, естественно, у меня есть право голоса, когда речь заходит о том, какие механизмы могут использоваться этим человеком при инвестировании. И могу сказать, что всегда основой моей личной стратегии была и остается диверсификация, то есть вложения средств в самые различные инструменты — акции, облигации, валютные инструменты и так далее.
|
